Сыро, холодно, ветрено, на Туре мелкий лёд.
Продвигается медленно по реке теплоход.
Как актёр гримированный, и флагшток набекрень.
На боку намалёвано синей краской: «Тюмень».
А народ удивляется, смотрит сверху с моста:
«Как же он умудряется? Ведь ещё холода!»
Теплоход – кроха маленький. В рубке краска свежа.
На двухвёсельном ялике спит речная душа.
И матросик на палубе чистит кнехт целый день.
Без вопроса, без жалобы, без попытки на лень.
Может, галлюцинация? И авитаминоз?
Началась навигация! Это я вам всерьёз!
По морям ходят крейсеры, шхуны и корабли.
Но у нас свои «фрейлины» и свои «короли».
Капитан крутит песенки. Все, как есть, дребедень.
А матросик на лесенке драит надпись: «Тюмень.

Тюмень Тюмень не дыши мне в спину
Тюмень Тюмень покажи деревень
Тюмень Тюмень я тут встану сбоку
скажу на ушко Тюмень Тюмень

Тюмень Тюмень не ступай на пятки
Тюмень Тюмень разожги огни
Тюмень Тюмень я погрею руки
на меня любуйся Тюмень не сгори

Тюмень Тюмень не видала летом
Тюмень тебя только лишь зимой
Тюмень Тюмень твой горбатый мостик
лежал Тюмень подо мной

Тюмень Тюмень я в ночи входила
Тюменским вечером в кинозал
Тюмень Тюмень не видала фильма
а этот парень меня повидал

посмотрел Тюмень и со всех сторон ли
и там Тюмень тут Тюмень увидал
и во всех Тюмень местах красивых
паренёк Тюмень меня целовал

Тюмень Тюмень не дыши в глаза мне
Тюмень я с тех пор всё росла росла
и вот Тюмень я приду на мостик
и скажу как к парню я приросла

Я в городе этом родился и рос
Под сенью прекрасных берез.
И в маленьком доме, в зеленом саду
С друзьями играл в чехарду.
Растут корпуса великанов-домов,
Асфальтом дороги блестят.
Прекрасные парки и море цветов
С приветом на город глядят.
Сверкает на солнце мой город родной –
Церквей купола освещает.
Поднялись мосты над рекою Турой –
Так жизнь свое русло меняет.
Тюмень далекая и очень близкая,
С тобою связана судьба моя!
Пусть распускается сирень душистая,
Пусть разливается трель соловья.

Что с Тюменью деревянной,
Где старинные дома?
Экскаватор окаянный
Поселился у окна.

Улиц древних украшенье,
Труд умельцев мастеров,
Самобытные строенья
Стали просто кучей дров,

Там сундук пустой старинный,
Там наличники в резьбе
И журавль с шеей длинной
Простирается в мольбе.

Навалились супостаты
И с землёй ровняют дом.
В чём дома-то виноваты,
Что пустили их на слом?

Возле старого колодца,
Где воды живой родник,
Стёкла битые оконца
И неряшливый старик

Собирает хлам да утварь,
Как остатки дней своих,
Холодно ему и жутко
На развалинах таких.

Голубятни нет соседской -
Нету в небе голубей,
К первомаю флаг советский
Приколачивали к ней.

Что с Тюменью деревянной?
Нет ажурного моста,
На горе фасад стеклянный,
За фасадом пустота...

Улиц старые названья -
Познаю их тайный смысл,
Как истории преданья...
Вот Матмасы, рядом - Мыс.

Центр, площадь - всё, как надо,
Ресторан, военкомат
И ажурная ограда
Украшает старый сад.

Цирк, вокзал - гудок прощальный,
Восемь лет как нет войны!
Тихий быт провинциальный
И о хлебе черном сны.

Потаскуй-район известный,
Что ни дом, то след резца!
Но не помнит даже местный
Дом Чукмалдина - купца.

Мост Никольский в Затюменку,
Без излишеств - просто мост.
Бились стенкою на стенку
Здесь когда-то парни в рост.

Тихой улицей прогулки -
Вот Ямская слобода,
За домами переулки,
У забора лебеда.

Монастырская дорога,
Облака и купола.
От порога до острога
Жизнь не сладкою была.

С удивленьем смотрят лица -
«Это город ли Тюмень?»
Стародревняя столица
Кособоких деревень.

Мой город славный, здравствуй!
Это я - Твой горожанин!
Я с тобою с детства,
И голос серой птахи-соловья,
И дома, где родился, помню место.

Давай с тобой поговорим о том,
Как строятся дороги и кварталы,
И храмы освящаются крестом,
И как в Туру закат струится алый.

Тюмень моя, с рожденья я с тобой,
По праву все зовут тебя столицей.
В тебе есть всё: и мудрость, и покой,
И памятников бронзовые лица.

Люблю тебя в любые времена,
Прекрасны днём ажурные фонтаны,
Они как будто пишут имена,
Сердца соединяя неустанно!

Растает день, от суеты сует
Закатится светило за овраги,
Неоновый прольётся всюду свет,
Зажгут огни волшебники и маги.
...Гуляют по бульварам фонари
И замирают, глядя на прохожих,
Завидуя, луна в ночи парит,
Она на привидение похожа.

Красуется над речкой чудный мост,
Висит на паутинках в лунном свете!
Люблю тебя я, город мой, до слёз,
Которые дождём приносит ветер!

Обложили Тюмень болота.
Обступили Тюмень леса.
Постоянно в ее широтах
Непогодные небеса.
Перекрыты пути-дороги.
Соизмерь. Рассчитай. И взвесь.
Если черти ломают ноги.
То, наверное, только здесь.
Отступи и не пробуй силы.
Горизонт не проступит, стёрт.
Теплоходу причал опостылел,
Самолету - аэропорт.
Обложили Тюмень болота.
Обступили Тюмень леса.
Постоянно в ее широтах
Непогодные небеса.
А под нею - не слышно разве?!
А под нею ревет-гудит
Голубая стихия газа,
Нефти черный котел кипит.
Ни замены им, ни отмены -
Пребывают всегда в цене.
И ни шагу без них Тюмени,
И ни шагу без них стране.
Не сошлешься на то и то-то.
И не скажешь, что не могу.
Простилает Тюмень болота,
Прорубает Тюмень тайгу.
Носят грузы вода и воздух -
Вопреки и наперекор.
Государственных планов поступь.
Государственный разговор.

Я хожу по Первомайской.
Синий вечер. Синий дым.
Только ты, прошу, не майся
Ожиданием моим.
Крась веселые ресницы
И показывай язык.
Ожидает ученицу
Не учитель - ученик.

А вокруг сады клубятся,
Дышат маем глубоко.
А тебе едва за двадцать,
Мне за сорок далеко.

В нашей дружбе маломальской
Больше все-таки игры.
Я хожу по Первомайской
От вокзала до Туры.
Но не путай дней недели,
На семи не стой ветрах:
Все как есть твои портфели
Все равно в моих руках.

В седом лесу под Юхновом лежат густые тени,
И ели, как свидетели безмолвные, стоят.
А в роте, в снег зарывшейся, Ванюша из Тюмени -
Единственный оставшийся нераненный солдат.

А поле очень ровное за лесом начиналось,
Там немцы шли атакою и танки впереди.
Для них война короткая как будто бы кончалась,
Но кто-то бил из ельника, один, совсем один.

Он кончил школу сельскую, зачитывался Грином,
Вчера сидел за партою, сегодня - первый бой.
Единственный оставшийся с горячим карабином,
С короткой биографией, с великою судьбой.

Когда же вы в молчании склонитесь на колени
К солдату неизвестному, к бессмертному огню,
То вспомните, пожалуйста, Ванюшу из Тюмени,
Который пал за Родину под Юхновом в бою.

Задать по первое число
Скворцам, на ниточке поющим,
Всем, кто поёт тебе в лицо...
Как, собственно, тебе везло
На пение в тюменских кущах.

Откуда лиловатый свет,
Как не из райских мест, однако?
Я тоже думаю, что смерть,
Из света состоя на треть,
Синоним жизни, а не мрака.

Задать по первое скорей,
А то ведь жизнь жестокосерда...
И ночь поющий соловей,
Ночь напролёт одной лишь ей,
Уж будит твоего соседа.

А это вовсе и не свет,
Как поначалу показалось.
Что он и сам жестокосерд:
Рука ли с бритвой, лунный серп,
Но кто-то водит тебя за́ нос.

Задать по первое, а там
Вьюрковых из отряда певчих
Расквартируют по кустам,
И их ведущий тенор сам
Твою выклёвывает печень.

Один чудак из партии геологов
Сказал мне, вылив грязь из сапога:
"Послал же бог на головы нам олухов!
Откуда нефть - когда кругом тайга?

И деньги - в прорву, - лучше бы на тыщи те
Построить детский сад на берегу:
Вы ничего в Тюмени не отыщите -
В болото вы вгоняете деньгу!"

И шлю депеши в центр из Тюмени я:
Дела идут, все боле-менее!..
Мне отвечают, что у них сложилось мнение,
Что меньше "более" у нас, а больше "менее".

А мой рюкзак
Пустой на треть.
"А с нефтью как?"
"Да будет нефть!"

Давно прошли открытий эпидемии,
И с лихорадкой поисков - борьба, -
И дали заключенье в академии:
В Тюмени с нефтью полная труба!

Нет бога нефти здесь - перекочую я:
Раз бога нет - не будет короля!..
Но только вот нутром и носом чую я,
Что подо мной не мертвая земля!

И шлю депеши в центр из Тюмени я:
Дела идут, все боле-менее!..
Мне не поверили - и оставалось мнение,
Что меньше "более" у нас, а больше "менее".

Пустой рюкзак -
Исчезла снедь...
"А с нефтью как?"
"Да будет нефть!"

И нефть пошла! Мы, по болотам рыская,
Не на пол-литра выиграли спор -
Тюмень, Сибирь, земля хантымансийская
Сквозила нефтью из открытых пор.

Моряк, с которым столько переругано, -
Не помню уж, с какого корабля, -
Все перепутал и кричал испуганно:
"Земля! Глядите, братики, земля!"

И шлю депеши в центр из Тюмени я:
Дела идут, все боле-менее,
Что - прочь сомнения, что - есть месторождения,
Что - больше "более" у нас и меньше "менее"...

Так я узнал -
Бог нефти есть, -
И он сказал:
"Копайте здесь!"

И бил фонтан и рассыпался искрами,
При свете их я Бога увидал:
По пояс голый он, с двумя канистрами
Холодный душ из нефти принимал.

В нас вера есть и не в одних богов!
Нам нефть из недр не поднесут на блюдце.
Освобожденье от земных оков -
Есть цель несоциальных революций.

В болото входит бур, как в масло нож.
Владыка тьмы! Мы примем отреченье!
Земле мы кровь пускаем - ну и что ж, -
А это ей приносит облегченье.

Под визг лебедок и под вой сирен
Мы ждем - мы не созрели для оваций, -
Но близок час великих перемен
И революционных ситуаций.

В борьбе у нас нет классовых врагов -
Лишь гул подземных нефтяных течений, -
Но есть сопротивление пластов,
И есть, есть ломка старых представлений.

Пока здесь вышки, как бамбук, росли,
Мы вдруг познали истину простую:
Что мы нашли не нефть, а соль земли -
И раскусили эту соль земную.

Болит кора земли, и пульс возрос,
Боль нестерпима, силы на исходе, -
И нефть в утробе призывает - "SOS",
Вся исходя тоскою по свободе.

Мы разглядели, различили боль
Сквозь меди блеск и через запах розы, -
Ведь это не поваренная соль,
А это - человечьи пот и слезы.

Пробились буры, бездну вскрыл алмаз -
И нефть из скважин бьет фонтаном мысли,
Становится энергиею масс
В прямом и тоже переносном смысле.

Угар победы, пламя не угробь,
И ритма не глуши, копытный дробот!
Излишки нефти стравливали в Обь,
Пока не проложили нефтепровод.

Но что поделать, если льет из жерл
Мощнее всех источников овечьих,
И что за революция - без жертв,
К тому же здесь еще - без человечьих?

Пусть скажут, что сужу я с кондачка,
Но мысль меня такая поразила:
Теория "великого скачка"
В Тюмени подтвержденье получила.

Я пишу Вам письмо из Тюмени,
С берегов полноводной Туры.
Нет, не с тех северов, где олени
И над хлябью болот комары.
Я пишу, чтобы выразить чувства,
Охватившие сердце, когда
В тот сентябрьский день из Иркутска
Я впервые приехал сюда.
Светлый город приветливо встретил
Длинных улиц своих пестротой,
И с Туры летней свежестью ветер
Прикоснулся к щекам, как родной.
С той поры уже годы минули.
Я, конечно, Тюмень полюбил,
Но Иркутск, теплоту его улиц,
Зелень скверов его не забыл.
Я по паркам тюменским гуляя
Иль любуясь теченьем Туры,
Восхищаюсь... А всё ж вспоминаю
Берега мне родной Ангары

Тополь в больничном сквере
на Даудельной
Распутина должен помнить, по крайней мере,
и всех, навещавших старца в палате отдельной
первой градской больницы…
Мелькают лица,
мамы сюда приходят
трясти коляски,
тополю и младенцам
читают сказки
о том, как можно одеться по каталогу
и дом обставить мебелью от ИКЕА.
От корпуса терапии гуляют к Богу –
к ротонде Всехсвятской церкви
ведет аллея.
Ствол неохватный
в морщинах неисчислимых,
в переплетеньях сучьев вороньи гнезда,
грозы его щадили,
хранили звезды,
люди с бензопилой проходили мимо.
Может, и глупо глядеть на него с почтеньем:
пусть не сегодня, но позже
он все-таки рухнет.
Долог ли будет век стихотворенья
или оно
вместе с листвой пожухнет?

Живичная смола,
Чешуйки семяпочек,
Межзвёздная сосновая пыльца
В питомнике у Дома Обороны…
И беличий полёт
По медленной дуге.
Скрип сосен. Одинокая желна.
По Млечному пути течёт страна
И близко никого — из всех знакомых.
И музыка внутри — сойти с ума.

Над зданьем городской управы,
Где краеведческий музей,
Парит времён былая слава –
И достаёт до наших дней.

Но в этой современной жизни
Так одиноко и смешно
Стоять в одеждах классицизма,
Смотря на мир, как на кино.

Сюда от суеты постылой,
От дел, что вовсе не дела,
Центростремительная сила
Меня таинственно вела.

Здесь в ритме строгого парада:
Колонны, лестница, балкон –
Взлетают по оси фасада
И создают один объём.

Кому дано иное зренье
И кто имеет тонкий слух,
Тот сквозь замёрзшее здесь время
Невидимый уловит Дух...

Здравствуй, загородный сад.
Много-много лет назад
Там была оранжерея.
Ананасы там жирели,
Будто пили рыбий жир,
И бананы и инжир…

Но являлись сны и грёзы
В феврале, когда метель,
Где выращивались розы
Госпожою Даудель.
Кто она? Зачем старалась?..
Ну-ка, зеркальце скажи...
…Только улица осталась
В память этой госпожи…

...Кабы, кабы не ухабы
И не грязь, лет сто назад,
В тарантасе ехать – благо –
Не подскакивает зад.
Но поскольку от движенья,
От Ямской на Сахалин,
Ударяет об сиденье
Без смягчающих пружин,
И трясёт от самых пяток,
Сотрясая русский ум,
Значит в тряске свой порядок
И спасение от дум.

Ежли ум интеллигентский
Был идейно сотрясён –
На ухабинах тюменских
Как и надо встанет он.

…И хотя писатель Чехов
Был в дороге нелюдим,
Когда ехал он и ехал
Аж на самый Сахалин,
Всё ж на станции почтовой
Ямщика окликнул: «Э-э-э…
Украдут ли вещи, что ли
Коль оставить во дворе…»
А ямщик, как спичкой чиркнул,
И улыбкой осветил
На Большой, на Монастырской,
Мудрено заговорил:
«Колокольцы звонят звонко…
Далёко бежит верста…
От Тюмени аж до Томска
Не случалось воровства».

Врёшь, пожалуй, – думал Чехов
И пощипывал дневник:
«Честность русских человеков
Воровства не победит».

Но, подумавши маленько,
Он запишет в дневнике:
«Потеряй я даже деньги
Так они вернутся мне…».

Р. S.
Утверждал Суворин едко,
Не впадая в общий раж:
«Эта, знаете, поездка,
Извиняюсь, просто блажь».

…Хорошо из экипажу
На Сибирь в прищур глядеть,
И столкнувшись с тройкой, скажем,
Хорошо не помереть...
И от счастья и от боли,
Чуть дрожа, потом писать:
«Как я всё-таки доволен,
Что пришлось мне испытать»…

Сто лет назад в кафе на Мельникайте
Я брал вина N граммов из Опорто
И представлял себя почти Бодлером
На Плас-Зерро в каком-нибудь Париже.
Я брал салат: яйцо под майонезом,
И представлял себя совсем Бодлером,
Таким же гениальным и сердитым.
А мужики из «Горводоканала»
Отодвигали рядом люк колодца,
Стучали и задвижки проверяли,
Орали и курили папэритто,
И матерились, кажется, по-русски.
…И «ёпэрэсэтэ» в раствор мешали.
Ну, как тут не поддаться лёгкой грусти…
Чтоб улыбнуться лет через пятнадцать
О том, как попадают в люк колодца,
Из эмпирей – к началу реализма.
От индоевропейского сознанья –
К процессу трудового героизма.

Детский гомон, цветы, развлеченья,
Струи радуг в фонтане большом,
Радость отдыха, радость общенья,
На бульваре, бульваре Цветном.
Чтоб увидеть свой город и дом,
Прокатись колесом обозренья,
Центр любви, доброты и веселья,
На бульваре, бульваре Цветном.
Город мой из стекла и бетона
И в старинном узоре резном,
Я любуюсь тобой, безусловно,
На бульваре, бульваре Цветном.
Красоту лучше сам оцени,
Описать невозможно пером,
На скамейку присядь ,посиди,
На бульваре, бульваре Цветном.
Мир прекрасен, но кажется мне,
В этом мире огромном, родном,
Место лучшее есть на земле,
На бульваре, бульваре Цветном.

Есть в Тюмени заветный мост,
Для влюблённых - святая Мекка,
Ритуал чрезвычайно прост:
Ключ любви своей бросить в реку.
От любви своей бросить ключи
На глубокое, мутное дно,
Чтоб никто их не смог найти,
Счастью их не наделал зло.
Есть в Тюмени заветный мост,
Мост влюблённых - в народе зовут,
Там Любовь свой поставила пост,
Верных, нежных - надёжный приют!

На карте точка малая - Тюмень,
Родной мой город, помнишь ты едва ли,
Тюмень моя, столицей деревень,
Тебя когда - то люди называли.

С тех пор прошло уже немало лет,
Ты расцвела огнями новостроек,
Мне кажется, что в мире лучше нет,
Тех площадей и скверов тех зелёных.

Тюмень моя, хоть климат здесь суров,
Фонтанами искришься всем на радость
И чистый перезвон колоколов
В душе рождает доброту и благость.

Народ сибирский, щедрый и степенный,
Всегда встречает радостно гостей,
На стол поставит водку и пельмени,
Расскажет очень много новостей.

Расскажет о невиданной охоте,
О нефти, газе, что даёт наш край,
Расскажет о любимом эпизоде,
Как осетра добыл он невзначай.

Тюмень моя, Воротами Сибири,
Тебя когда - то люди нарекли,
И рады мы, что здесь с тобой родились,
Славна Тюмень делами и людьми.

Тебя я с днём рожденья поздравляю,
И прошлым твоим, будущим горжусь,
Тюменка я - всем гордо заявляю,
В любви родному городу клянусь!

У меня беда,
под глазами тень
мне бессонница
намела.
А еще у меня
зацвела сирень.
У меня сирень зацвела!

Посылал тебе весточку
Каждый день,
чтоб ты, милая,
знать могла:
у меня в Тюмени
цветет сирень,
у меня сирень
зацвела.

Как ответа ждал!..
Всю мою Тюмень
Обняла весна,
Залила.
А твоя уже
Отцвела сирень,
Отцвела сирень,
Отцвела.

Сентябрьский солнечный день,
Собор над ленивой рекою,
И мост из Тюмени в Тюмень,
И бронзовый лист под ногою.
На солнце теплеет щека,
И всюду счастливые лица,
И девочка гладит щенка…
И хочется – взять и влюбиться!

Ряд стожков. Полянка. Лоси.
Кольцевой изгиб – река...
Вот лечу в Тюмень.
И косит
Быстрый лайнер облака
Хорошо перед посадкой
Различить из всех примет
То этаж старинной кладки,
То коробку наших лет.
Перевернутые лодки,
Неживые до поры.
И церквушки абрис четкий
На излучине Туры.
И в окрестности неяркой,
Что тайгой обнесена,
Огоньки электросварки
И цепочки трасс...Она!
Град-столица нефтяная,
Полевая и лесная,
На крутом изломе дня,
Четырем векам родня!
Ha ветрах, снегах, железе,
На путях побед и бед...
Хоть в каком бери разрезе,
Все равно роднее нет!

Затюменское взлёт - возвышение,
Злат-венец куполов монастырских,
Величавый фасад Академии –
Вот визитка ворог сибирских.
Стать Вратами Сибири в рождения день
Предназначено было тебе, Тюмень.

Краеведы никак не сойдутся во мнении,
Что же значит загадочное - «Тюмень»,
Языков лабиринты сверяют со временем,
Но согласия не обрели по сей день.

Полагают, что это - «великое множество»
Княжьих подданных или же княжьего воинства,
Иль «монгольский улус», что к реке притулился,
Или то «древний путь», что к Европе пробился.

Долго-долго по версиям разным бродила я,
Изучая их мысли, догадки, познания,
И нашла, наконец, сердцу самое милое,
Что татарское «тю» «мянъ» - «моё» «достояние».

Мелодично и звучно - Моё до-сто-я-ние!
Словно многоголосое, светлое пение,
Нежный звон колокольчиков в лунном сиянии
Ароматного множества белой сирени.

За Урал, Урал - горою,
Пятый век тому летит,
Над рекой, рекой Турою
Город мой родной стоит.
Ах, Тюмень - Тюмения,
Яблонь россыпь пенная,
В сибирских селениях
Россиянка - первая.

Что берёзонька кудрява
Вышла за околицу,
Едут слева, едут справа –
Всякий остановится!
Хлебосольною душою
Принимала, привечала:
Декабристов - со слезою,
Комсомольцам - подпевала.

Разрасталась теремами,
Храмами украсилась,
Ямщиками да купцами
Издавна прославилась.
Хлеб пекла и кожи мяла,
Лес гнала водицею,
К недрам путь нашла и стала
Нефтяной столицею!

Появлялись, что грибочки,
По округе от тебя
Города и городочки,
Как на матушку глядя.
Их растила, поднимала,
Наставляя и любя,
Обучала, обувала,
Забывала про себя...

Это были времена –
Трудового рвения!
Стала на весь мир славна
Сторона Тюмения!
А затем и Перестройкой
Испытание прошла –
Несгибаемо и стойко:
Новый облик обрела.

Расцвела, похорошела,
Вознеслась фонтанами,
Берег празднично одела,
Царь - театр поставила,
На всех улицах - сирень,
Пышная да влажная...
Здравствуй, матушка Тюмень!
Счастья твоим гражданам!

За Урал, Урал - горою,
Пятый век тому летит,
Над рекой, рекой Турою
Милая Тюмень стоит.

Минуло много лет
С возрастом, не секрет,
Тянет в родные милые места.
Здесь я в футбол играл,
Здесь я студентом стал,
С первой девчонкой песню напевал.

А по берегам Туры
Тянутся мосты, мосты,
Золотые купола,
Это всё она, Тюмень одна.
А по берегам Туры
Тянутся сады, сады,
За рекой мечеть видна,
Это всё она.

С гордостью смотрю
На колыбель свою,
Что было раньше здесь - не узнаю.
Видно пришла пора.
Грянуть в колокола,
Чтоб за окном проснулась детвора.

А по берегам Туры
Тянутся мосты, мосты,
Золотые купола,
Это всё она, Тюмень одна.
А по берегам Туры
Тянутся сады, сады,
За рекой мечеть видна,
Это всё она.

Хочется верить нам,
Что это не обман,
Друг мой, Альмирка, я вернулся к вам.
Солнечный летний день,
Сердце моё - Тюмень,
Выйдем на площадь все кому не лень!

Поднимусь над суетой,
Посмотрю на город мой -
Словно праздничные стопки,
Солнцем плещутся высотки.

Я березовой зимой
Вижу город кружевной -
И от чуда я немею,
И от снега я хмелею.

Дарит летом мне Тюмень
Снов волшебных акварель -
Завораживает сразу
Красотой зеленоглазой.

Главной улицей пройдусь -
В сто эпох я окунусь.
Здесь Ермак и Филофей,
Здесь Текутьев и Эрвье.

Всей Сибири ворота
Открывает неспроста
Хлебосольный город мой -
Город сказки молодой.

С днем рождения, город
Над Турою-рекой.
Бесконечно мне дорог,
Потому что ты мой.

Тороплюсь, бесшабашный,
Я к тебе за грозой,
Чтоб сиренью-рубашкой
Поделиться с тобой.

Я люблю твои скверы,
Карусели цветов
И суровую веру
Золотых куполов.

Мчусь по улицам древним,
Птицей-тройкой звеня.
Никого во Вселенной
Нет счастливей меня.

Засмотрюсь на фонтаны
И на окна с резьбой -
Никогда не устану
Восхищаться тобой.

Хризантемы салюта
Раскидаю в ночи -
Ярче слов они будут
Говорить о любви.

Гуляй, Тюмень, – имеешь нынче право
Кружиться каруселью до утра.
Гуляй, Тюмень, – сегодня ты держава
Раздолья, равноправья и добра.
Пусть солнце бьется пойманною рыбой
В сети сырой незваных облаков –
Я вижу море солнечных улыбок
И радугу восторженных цветов.
Благословляю дальнее то лето,
Когда здесь встали струги Ермака –
Чтоб сквозь снега
и горести столетий
С Россией ты сплелась наверняка.

Город наш, не большой и не маленький,
Называется просто: Тюмень!
В старину, завлекая проталинкой,
Слыл столицею всех деревень.
Приезжал сюда народ за товарами,
За рыбой, пушниной, икрой.
И гордились тюменцы амбарами,
Закрома наполняя с лихвой.
Сибирский мужик жил богато:
Работал до пота, в праздник гулял,
Дружно в семье подрастали ребята,
Под старость им дело свое доверял.
Меценаты, купцы именитые
Помогали Тюмени расти,
И церквей купола знаменитые
Продолжают на солнце цвести.
...Пробежали века вереницею,
Унесла их куда-то Тура.
Стала нынче Тюмень нефтяною столицею –
Город света, любви и добра!
С каждым годом становится краше,
Хорошеет родная Тюмень!
Утром малая родина наша
Снова дарит нам новый день.

Жизнь слайды дней на улицах меняет.
Над ними волей свыше ворожит.
И в книге судеб память сохраняет
Тот день, что каждым сердцем пережит.
Названья улиц города Тюмени
Волнуют мысль известностью имён.
На бывшей Царской голоса мгновений
Закручены в симфонию времён.
Звучат история и современность:
Помолодел и франты-фонари.
Одетая в погодопеременность
Неповторимость города царит.

*

В Тюмени летом неустанно
Богини года дарят всем
С хрустальным кружевом фонтана
Подарки в трепетной росе.
Зима подарит вдохновенье.
Весна - любовь и цвет мечты.
От Осени - жар наслажденья,
От Лета всплески красоты
Когда прекрасные богини
Добавят шарм в коктейль жары.
То испарится вмиг уныние
С прохладою мелодий брызг.

*

Восхищает лето в городе мечты.
Где улыбкой солнцу шлют привет мосты.
Взоры ярким детством радуют цветы,
С тёплых улиц плещут волны красоты.
Эстафету лета осень приняла.
Яркий факел солнца в город принесла.
Разыграли тучи в небе карнавал –
Улыбнуться людям ветер их пригнал.
Он страницы улиц вновь перелистал
И слова восторга листьям прошептал:
«Песни шумных улиц слушать мне не лень
Всем воздушным сердцем я люблю Тюмень!»

*

Цветной бульвар в ответ дождю представил
Осеннюю коллекцию следов.
В них листья сжаты, как янтарь в оправе
И предвещают близость холодов...
Не впали в зимний сон аттракционы –
Жужжат в тюменском Парке Городском.
Детей и взрослых, в город свой влюблённых.
Ещё прокатят лихо с ветерком.
Дождь расплескался на Аллее Кошек.
Помыл им шубки - пусть они блестят!
Качая струи - ленты понемножку.
Игрушкой стал у бронзовых котят.

*

Вечер блеском входит в зиму.
Снег задумчиво кружит.
И Тюмень - неотразима –
Город искренней души.
Он красив в метель и стужу.
В шаль снежинок облачён:
Город мой откроет душу
Всем, кто искренне влюблён...

*

Сверкнуло солнце куполами –
Лучи ласкают их с утра.
Течёт в обнимку с берегами,
Через Тюмень река ТурА.
Весенним холодком пронзила.
Засеребрившись, синева
И водным смехом окатила
Тюменский теплоход «Москва».
Поток улыбок закружился
С водоворотом за бортом.
Гул с плеском песнею сложился.
Она припомнится потом.
Чтоб на мгновение представить.
Что проплывали океан.
И с песней в памяти оставить
Всех мыслей солнечный фонтан...

*

Лик города любимого так светел и приветлив
Для тех. кто навсегда к нему душой приник.
Объятьем небо радуют раскидистые ветви.
Испив лазурно-нежной гордости родник.
Лик города любимого отчётлив, мудр и ясен.
Он неподвластен жёстким времени ветрам.
Любовью освящён, душой возвышен и прекрасен
Лик красоты небесной - белокрылый Храм.
Слились в потоки чудных стоголосых песнопений
Со всех тюменских улиц золотые голоса.
Любовью горожан к родному городу
Тюмени Умножена стократно рукотворная краса.
И глаз не оторвать от яркой стройности строений:
Взор каждого окна осмыслен и неповторим.
Как чёткий такт в Симфонии Величия Тюмени,
A звон колоколов вершит её заздравный гимн!

Отдохну от интернета, окунусь в стихов стихию
В это северное лето, где осталась ностальгия;
Где она одна гуляет по Тюменским перекресткам,
И, как я, слегка страдает по кудрявому подростку.
Где Тура стремит к Тоболу, в берегах купаясь града.
Там, где храмы смотрят долу за церковную ограду.
Я вернусь в шальную юность, где дома купцов ночуют,
Ощущая бесприютность на земле, где я кочую.
На замках моста влюблённых отыщу любимой имя
И, Сибирью покорённый, брошу в речку чаевые.
Чтоб еще в Тюмень вернуться и послушать литургию,
А оплакав, оглянуться: Где ж ты бродишь, ностальгия?

Ты приедешь в Тюмень? В этот город скамеек,
Фонарей и брусчатки, в наш сад тополей,
В разноцветную клетку домов-канареек,
Что стоит среди леса, болот и полей.

Приезжай по весне, когда яблони сыплют
На её тротуары свои лепестки.
Когда талую воду обочины выпьют,
И из чёрных газонов пробьются ростки.

Я её покажу в профиль, в фас, из окошка,
С колеса обозрения, из-за кулис,
Когда ветер и дождь, когда мучают мошки,
Когда солнце садится – и снова, на бис.

Приезжай погулять по бульварным дорожкам,
Поглядеть на неспешную реку с моста,
Удивиться, что в центре есть памятник кошкам,
Что Тюмень откровенна, тепла и проста.

Так проста, как моё ожидание встречи,
Так тепла, как объятия старых друзей,
Откровеннее не заготовленной речи.
Я к себе тебя жду! …а не в парк и музей.

Там, где тяжёлые дни и душевные ночи,
Где разговоры длиннее, а лето короче,
Где моё солнце не жжётся, и где мои ноги
В грязных ботинках бродили по грязной дороге,

Там, где в автобусе жёлтом скрипучие двери,
Где на две тысячи нужно прожить три недели,
Где не гуляли по паркам, где просто сидели
В чьей-то квартире, на кухне тихонечко пели,

Там, где с клубком шерстяным мой котёнок играет,
Где по утрам старый дворник асфальт подметает,
Где так отчаянно сердце в груди колотилось,
Где каждый день понимала, что снова влюбилась,

Где никому не кажусь молчаливой и странной,
Где не отмыть это ржавые пятна от ванной,
Там, где последний сугроб никогда не растает,
Там меня ждут. Там кому-то меня не хватает.

Не занимать тебе величия.
Царишь над миром ты, Тюмень,
Что называл тебя публично –
Столицей русских деревень.
Была ты серой и убогой,
Грустил окошек твоих взгляд.
Сегодня первым после Бога
В Сибири стал мой город-сад.
Твоими сказочными видами
Любуюсь я, не устаю.
Сама себе чуть-чуть завидую,
Что ты ворвался в жизнь мою.
Палитрой красок, линий ломаных
В сплетенье улиц, площадей,
Где в огоньках реки неоновой
Машин потоки и людей.
С улыбкой светлою на лицах,
С открытой щедрою душой…
Державы нефтяной столица
Была вчера ещё другой.
Теперь с тобой встречаю праздники
И славлю каждый свой рассвет:
Моя Тюмень, такая разная,
Пусть Бог хранит тебя от бед!

Я пройду по Ильинской на запах сирени,
Май на День пограничника буен и крут,
Я люблю эти улочки старой Тюмени,
Я родился и жил, и влюбился я тут.

Деревянной резьбой недопетое время,
И остатки брусчатки, и клёны в пыли,
Это сердце моей деревянной Тюмени,
Золочёные луковки храмов вдали.

Царский след у реки, и Алябьева эхо,
Всё летит сквозь меня, возвращается, ждёт,
Что замрёт суета, отпадут все помехи,
И какое-то новое старое время придёт.

Приползти умирать на Васильевский остров?
Да зачем? Я и здесь посижу в тишине.
У Туры. Где под Троицким видится мост…
Мост туда, где Врата утопают в огне…

Тюмень столицею Сибири
И мегаполисом зовут:
Она растет все шире, шире,
Дома встают и там, и тут.
Здесь море сквериков зеленых,
Сама Тюмень – сплошной цветник.
А сколько встретишь здесь влюбленных –
Здесь все для них, здесь все для них!
Зимой здесь снег, пурга, метели,
А летом нестерпимый зной,
Но нет прекраснее Тюмени,
Хоть облети весь шар земной.
И где б судьба нас не носила,
И где б нам не пришлось бывать,
Дороже нет тебя, Россия,
Тебя, Тюмень, – родная мать!

Жара в Тюмени
Каждый день
Кубы и тонны лени
Струятся на Тюмень.
И замирают мухи,
Таращась в потолок,
Собаки вислоухие
Лежат «без задних ног».
- Да что ж это такое! –
Хватаюсь за перо,
Но и перо к покою
Предрасположено.
Тогда, его забросив
В словесную руду,
Я «Болдинскую» осень
Нетерпеливо жду...

Казалось, что унылый день
Мне душу вымотал навек,
Но вдруг на старую Тюмень
Упал роскошный первый снег.
Такого не нарисовать,
Такого не бывает лучше.
...А дворнику на то плевать,
Перекурил он и опять
Сгребает снег в большую кучу.

Этот город наивный и дикий
Под туманным названьем Тюмень
я топчу, и топтать мне не лень
бензо-грязи родные улики
под туманным названьем Тюмень.

И утрами веселыми, злыми,
Когда дворники жгут, матерясь,
Наметенного мусора вязь,
я люблю покуриться в их дыме,
когда дворники жгут, матерясь.

С Первомайской в Республику — и
упивайся движением вольным,
жаль, не ждут уже гения в Смольном,
не считают бессмертья шаги,
упивайся движением вольным.

Облака же текут и текут,
фигурируя и озоруя,
над Текутьевским напропалую
и живое сквозь мертвых влекут,
фигурируя и озоруя.

Там под спиленным тополем мой
Дед лежит, наблюдая теченье,
и старух плесневелых печенье
уж не крошится птицам, постой,
дед лежит, наблюдая теченье.

В гастроном ной чреде юбилейной
мать всегда над покупкой тряслась,
с продавщицей в каленую масть
дипломатичная келейно,
мать всегда над покупкой тряслась.

Этот город — наивный и дикий

Страшно — Сукин, Чулков и Мясной
основали; и я, уж седой,
вижу близко их новые лики,
страшно — сукин, чулков и мясной.
Но зачем-то, скорбя, ненавидя,

Этот град под названьем Тюмень
я топчу — и топтать мне не лень —
и умру здесь, любя, как Овидий.
Этот град под названьем Тюмень.

Перенесусь на сорок лет назад:
Высотки жмут – «Сараи» отступают…
Забор волной, в сирени палисад,
И тротуары в лужах Утопают.

Как только умудрился уцелеть
Знакомый клен, что мне стучал в окошко,
Когда кривую, старенькую клеть,
Рыча, бульдозер лихо смял в лепешку?

Нехитрый скраб и живность прихватив,
Покинули свой дом, не возражая,
А яблоня, что занялась цвести,
Грозилась небывалым урожаем…

Мы поняли, как велика Сибирь,
Когда в «бойницу» серого бетона
Пугающе подмигнул пустырь,
Где начиналась жизнь микрорайона…

Не зная, что с квартирой «повезло»,
Влекомые родной земельной пядью,
Из мест чужих, всем ордерам назло,
Два голубя вернулись в голубятню…

К «Дворянским гнездам» загляну сюда –
Аборигеном, изгнанным народом…
Свет памяти – как яркая звезда,
А вкус – горчит… дымком над огородом.

Что такое Тюмень?
Это город в Сибири.
Древний город. Ему
за четыреста лет.
Этот город один
из известнейших в мире.
И другого такого
в стране нашей нет.

Что такое Тюмень?
Это город трудяга.
Город крепких,
рабочих мозолистых рук.
За победу державного,
нашего флага,
Претерпел он немало
лишений и мук.

Что такое Тюмень?
Это сердце живое
Нефтяного гиганта.
Мир любуется им
Четко сердце стучит,
без малейшего сбоя
Гонит черную кровь
по сосудам стальным.

Что такое Тюмень?
Это светоч науки.
Это родина песен,
романов, стихов.
И припав на колени,
целует ей руки
Гражданин и писатель
Константин Лагунов.

Приедешь в город "по
распределенью" -
Он неуютным кажется, чужим.
И долго говоришь: "У вас,
в Тюмени...",
Мечтаю уносясь к местам иным.
Но жизнь, работу, радости,
сомненья -
Все постепенно связываешь
с ним.
И скажешь вдруг: "А вот у нас,
в Тюмени...",
И город станет навсегда родным.

На планете "Земля" есть местечко такое,
где могу рассказать о любви всем друзьям.
Там поэты живут, - всё такое родное,
льётся муза души по бескрайним полям.

Тюмень родная, душа земная,
твои поэты тобой воспеты.
Тюмень родная, нет краше края,
твои поэты, хранят заветы.

Я на этой земле дорожу всем, что было
и что будет еще, - не устану мечтать.
А пока я живу и душа не остыла,
буду строчки свои о Тюмени писать.

На планете "Земля" есть местечко такое,
куда рвется душа и в дожди, и в пургу.
Там луга и леса, - все такое большое,
но объять эту землю своим сердцем смогу.

Мой город, ты все краше, все моложе –
С любым готов об этом спорить я.
Слились в одно (и нет мне их дороже)
Слова «Тюмень» и «Родина моя».
Друзей немало обретая в мире,
От них не закрываешь ты дверей,
Моя Тюмень – мать городов Сибири
От гор Уральских до седых морей.
Нарядная, из камня и металла
(Остался в прошлом деревянный лик),
Ты для меня еще прекрасней стала,
А твой народ по-прежнему велик!
Так, выполняя Родины заветы,
Служи России много славных лет,
Чтоб люди были счастливы, согреты,
Пусть буровых не гаснет дольше свет.
Тебя сравню я с мелодичной песней,
Неповторимой этим летним днем.
Родная, с каждым годом будь чудесней
И грей сердца людей своим огнем.

В фонтанах свет купается, в витринах отражается.
Бульвары улыбаются, приветствуют с поклоном.
Мой город просыпается, мой город начинается,
Мой город начинается с Центрального района.

Века сплетают кружево с рекой Турой натруженной,
И мостовой завьюженной, и с колокольным звоном.
На месте зачарованном Тюмень была основана
И расцветает новая с Центрального района.

Тюмень такая разная – и в Загородном праздники,
И медь котов-проказников, ажурный мост влюбленных...
Известно, впрочем, каждому - дела вершатся важные
И подвиги отважные с Центрального района.

И драгоценней золота здесь бьется сердце города,
Возвышенно и молодо, и песней окрыленный,
Мой город просыпается, мой город начинается.
Мой город начинается с Центрального района.

Уголок Тюмени стародавней.
Покосились расписные ставни.
Тротуар дощатый и крапива
У ворот хозяйкой горделивой.
Тишина здесь сочная, густая.
В колыбели ветра - птичья стая.
Только на веревке белой птахой
Рвется в небо мытая рубаха.
Избяного кружева узоры
Притерпелись к любопытным взорам.
А вдали над редкими дымами
Троицкий вознесся куполами,
И светло любуется, и важно
Затюменкою одноэтажной,
Где усердно долгими веками
Точит время придорожный камень...

Здесь был когда-то «Дунькин сад»…
Деревья старые грустят
О невозвратном, о былом –
Что был когда-то окружён
Оградой сад. А вот теперь
Здесь всем ветрам открыта дверь.
Здесь – как тогда – и воздух чист,
И жёлтый облетает лист,
И берег над рекой высок…
Но сада нет. Есть уголок,
Где запоздалым мотыльком
Порхает время над цветком,
Где взору праздному открыт
На Зареку широкий вид,
И Мост Влюблённых вдалеке
Огни полощет на реке.

На улице Царской – сибирское лето:
Под зонтом ажурным, в летящей карете
Из прошлого века спешит к нам с тобой,
Стуча каблучками по мостовой.
Заводчики утром спешат на работу,
Мещане свои открывают ворота,
Купцы зазывают в свои магазины,
И в лавках торговцы меняют витрины.
Ремесленный люд, как всегда, поспешает –
Тюмень богатеет!
Тюмень процветает!
А лето в разгаре. И вечером тихим
Чаи не спеша распивают купчихи,
Иль в сад – на прогулку с детьми и подругой,
Иль в наш «Благородный театр» – с супругом...
Сидеть на веранде с соседом на пару
И новый послушать романс под гитару…
А может, коль будет хорошей погода, –
На берег Туры – провожать пароходы…
И сердце уездные думы ласкают:
Тюмень богатеет!
Тюмень процветает!

Я - гостья здесь, в рабочей мастерской
У скульптора, живущего в Тюмени.
Душа моя готова к перемене,
Как глина под умелою рукой.

Оглядываюсь - это мир другой:
Из камня, гипса, дерева, металла.
Из жизни вышла и навеки встала
Действительность натурою живой.

Мне кажется, что здесь застыл мотив
В наклоне головы, в походке медной
И в гипсовой руке, в улыбке бледной...
Но маятник качни - и камень жив!

И воздух здесь пронзительно звенит
Всей гаммой пережитых озарений,
Ночей бессонных и дневных сомнений,
И мудрости, поднявшейся в зенит.

А Мастер молчалив и отрешен.
Его рукам опять подвластно время.
Он - не со мной, а пребывает с теми,
Кого из камня воскрешает он.

Из книги «Живу предчувствием весны»
(Тюмень, 2019)

1.
Приходи-ка, посмотри-ка,
В стороне не стой!
Все от мала до велика,
Люд чесной!

Ннче ярмарка сверкает
Будто самоцвет,
Приглашает, закликает
Всех, кто есть и нет!

Наша ярмарка сегодня
Точно в старину:
Также плыли караваны
Из страны в страну.

К нам! в Тюмень!
Сюда съезжались,
Чтоб товар продать,
Русские и самаркандцы,
И индусы, и китайцы,
И узбеки, и бухарцы -
всех не сосчитать!

Два пути сюда стекали,
Словно в водоем -
Два материка братали
Шелковым путем.

Был указ для воеводы -
Царская печать! -
«Кто товары к нам привозит,
Всех оберегать!

Беспрепятственно пусть едут
И ведут свой торг,
Пусть Сибирь соединяет
Запад и Восток!»

И везли купцам на диво
Редкостный товар,
Открывая ежегодно
Золотой базар!

2.
Базар шумел, базар дышал -
Здесь каждый что-то продавал,
Здесь кто-то сделки составлял,
А кто-то цены набивал...

Гляди, заморские дары,
Средь них - бухарские ковры,
Чай из Китая, а зурны -
Из азиатской стороны.

Посуды расписной добро
И золото, и серебро,
Восточных пряностей редут
И пахлава, и сухофрукт.

А это - шелковый халат,
А это - тканей целый ряд
И шерсть, и пряжа, и сукно -
Да, здесь всего полным-полно!

Кричит торговец: «Подходи!»
А корабейник, погляди,
Несет уже тебе под нос
Бирюлек мелких целый воз!

А вот китайский антиквар,
Раскладывая свой товар,
Не мелочится на добро,
Но улыбается хитро.

Вот самаркандский ювелир -
Похож на пестрый, яркий мир.
Все украшения блестят
От головы до самых пят!

А европейский коммерсант,
Надменный и лощеный франт,
Товар он ищет тут и там
Повыгоднее по рядам!

Купец сибирский не спеша
Не проторгует ни гроша.
Спокойный взгляд, степенный вид,
Не суетится, не кричит,
Он знает точно наперед,
Кто покупать к нему придет.

Базар гудел, базар встречал,
На сотни голосов встречал,
И так велось из года в год -
Добро пожаловать, народ!

Из книги «Живу предчувствием весны»
(Тюмень, 2019)

Вспыхнул город сотнями огней,
Улицы Тюмени - будто сказка!
Новый год прокатит на салазках
И одарит радостью друзей.

Привезет с собою Новый год
Новые успехи и надежды
И исполнит, как случалось прежде,
Каждое желанье наперед!

Станет хлебосольней и щедрей,
Будни разукрасит добрым светом,
Превратится в знатный, самоцветный,
В самый лучший год в календаре!


Из книги «Живу предчувствием весны»
(Тюмень, 2019)

Попрощавшись с зеленым августом,
Встречу сентябрь бежевый,
Над садами, дворами, парками,
Кружится листва.
С самой милой и самой нежною,
Лучшей в Тюмени девушкой,
Наполняется сердце радостью
И звучат слова:

Это ты, это я, это Тюмень моя,
Город ждет, нас зовет, с нами песню поет
Ночь напролет.
Это я, это ты, это наши с тобой мечты,
Город ждет, нас зовет, с нами песню поет
О любви.

Вместе с песней моей осеннею,
Все тревоги свои и сомнения,
Я как птицу в полет последнюю
Провожу на юг...
Ну а нам навсегда останется
Наша Тюмень-красавица
Разве может она не нравиться?
Посмотри вокруг!

Это ты, это я, это Тюмень моя,
Город ждет, нас зовет, с нами песню поет
Ночь напролет.
Это я, это ты, это наши с тобой мечты,
Город ждет, нас зовет, с нами песню поет
О любви.

Попрощавшись с зеленым августом
Нет, грустить не стану я.
Буду ждать, когда снова город мой
Расцветёт весной.

Мы молоды были, мы верили в чудо,
Мы знали, что надо успеть.
И нам покорились просторы и вьюги,
И газ и Тюменская нефть.
Мы шли, продвигаясь все дальше на север,
Мы пламенной юности знамя несли,
И был молодым и стремительным ветер,
Зовущий нас к краю земли!

Мы дорогой этой прошли.
Мы сумели. Состоялись. Смогли.
Здесь рассветы встают и ложатся снега
И тундра спит и дышит тайга.
Наступает завтрашний день.
Мы с тобою не стареем, Тюмень,
С нами вера и верность, любовь и мечта.
Мы здесь, Тюмень, с тобой навсегда!

Нам славы хватало, нам били литавры,
И нам доверяла страна.
И каждый, кто здесь свое сердце оставил
Романтику понял сполна,
И нас не страшили суровые зимы,
Разлет километров и снег и дожди,
Тюмень нам давала опору и силы
Великой Сибирской земли!

Мы дорогой этой прошли.
Мы сумели. Состоялись. Смогли.
Здесь рассветы встают и ложатся снега
И тундра спит и дышит тайга.
Наступает завтрашний день.
Мы с тобою не стареем, Тюмень,
С нами вера и верность, любовь и мечта.
Мы здесь, Тюмень, с тобой навсегда!

Мы выбрали путь справедливых и сильных,
И стоит ли спорить с судьбой?
Стальные артерии к сердцу России,
Проложены мной и тобой!
За тысячи верст мы приносим вам, люди,
Сурового севера яростный свет!
Ведь нам покорились просторы и вьюги,
И газ и Тюменская нефть!

О Тюмени не петь невозможно отныне,
Здесь такие глубины в народе открыли,
Здесь подняли наружу такие пласты,
А посмотришь вокруг - все скромны и просты.

Тот, кто прибыл на день, тот согнулся и убыл,
Мы же делаем дело не за северный рубль,
Не за ветреный рубль - смысл тут не в деньгах.
Мы стоим на прекрасных полярных ветрах.

Это ветры эпохи, это ритмы эпохи.
Ветры вдаль отметут все сомненья и вздохи.
Это юности нашей голубые ветра,
Это былью предстанет то, что было вчера.

Это пылью не станет - это песнею станет,
И в глубины веков наше дело не канет,
В третьем тысячелетье, в светлом будущем, там
Позавидуют ритмам, отпущенным нам.

Это, видимо, судьба,
А не просто - тень.
Я люблю, люблю тебя,
Девушка Тюмень!

У тебя и с голосом
Нет проблемы, нет,
У тебя и волосы
Черные, как нефть.

А весною, по весне
Дарит мне сирень,
Словно в сказочном во сне,
Девушка Тюмень!

У нее и с голосом
Нет проблемы, нет,
У нее и волосы
Черные, как нефть!

Я люблю, люблю тебя,
Нет, не первый день,
Это, все-таки, судьба,
Девушка - Тюмень.

Нефть и газ, как волосы,
Но тельняшки нет,
У тебя и волосы
Черные, как нефть.

Осень тюменскую люди недаром
Ласково кличут порой золотою!
Стал нам сокровищем, истинным кладом
Дивный пейзаж под небесной фатою.

Гордо сверкает янтарное солнце
В облачной чаше медового неба.
Сонно сияют колосья-червонцы
Теплой периной сибирского хлеба.

Ярким пожаром кленовые листья
В вихре бегут под лимонным закатом.
Грозные молнии в сумрачной выси
Смело блестят переливом граната.

Где-то в низине искрятся росинки,
Прячась игриво в веснушчатых травах.
Призрачным строем летят паутинки
В огненный шквал золотистой дубравы...

В жарком кострище шафрановых лилий
Блеклые дни, словно тучи, растают...

Жаль, только птицы все это не видят -
Птицы на юг, как всегда, улетают.

Скажи спасибо, реченька,
За ласку, доброту –
Спешат с тобою встретиться
На сказочном мосту.
Два берега повенчаны
Красавицы Туры,
Дороженьку, тропиночку
Любовью нарекли.
Когда ведь нездоровится,
В ушах шмелиный гуд,
С волнами поздороваться
На мост любви бегут.

Называть места у нас не ново
Броско,
Чтобы чувствовалась стать.
А Тюмень —
Оно такое слово:
Век без словаря не разгадать.
И в Москве, бывало,
С удивленьем —
Разговор попробуй заведи —
Говорили:
— Кто там из Тюмени?
Ты названье нам переведи.
А в краю моем мороз бедовый,
В облаках ледышкою звезда.
А в краю моем,
В тайге кондовой,—
Младше первоклашек города.
Все вокруг —
рождение,
начало,
Все — судьба товарищей моих.
Здесь встают
у нефтяных причалов
Маяки бессонных буровых.
Что за край?
Откройте атлас синий:
Вот лежит в короне нефтяной
Черная жемчужина России,
Область со страну величиной.
Оттого в названии Тюмени
Проступает ярче
с каждым днем
Древнее заветное значенье:
Ведь «Тю-мянь» —
Сокровище мое.

За просторным городом Тюменью,
в снеговых и ветреных краях
на копытцах тоненьких оленьих
ходит сказка — выдумка моя.
Я её задумал на привале,
в откровеньи белых вечеров.
Ханты мне преданья поверяли,
манси мне легенды напевали
у горячих пляшущих костров.
Нет в ней ворожбы и волхованья,
но услышишь — только помолчи —
шорохи Полярного Сиянья,
нарты скрип, далёкий лай в ночи.
Лепет зыбких волн речушек диких,
на росе настоянный покой,
теплохода грубоватый выкрик,
сходней вздох, шум вышки буровой…
На овечьих тропах и на козьих,
под напев картавого котла,
сказка — грусть по елям и берёзам
в материнский край меня влекла.
На целинном кованом рассвете,
как мне ни дышалось хорошо,
я однажды, бросив всё на свете,
на девичий зов её пошёл:
пусть со мной за городом Тюменью
в снеговых и ветреных краях,
на копытцах тоненьких оленьих
бродит сказка русая моя…

Наш город был всегда.
В нём мамонты бродили
По древним берегам,
И динозавры жили.
Влезали на мосты
И грудились толпою,
Любуясь с высоты
Тюменской красотою.

Укрывшись ржавым камуфляжем
И в порванную в клочья тень,
Под натиском многоэтажек
Уходит старая Тюмень.
И смотрит свысока надменно,
Забыв про кровное родство,
Холёных зданий белостенных
Сияющее торжество.
А старый город на скамейке
Глядит в закат из-под руки.
И кружатся с кленовой ветки
Воспоминаний мотыльки.

Солнце прячется в тайге -
В ельнике за кедром.
Догорает вдалеке
Зимний день нещедрый.
Поднимается мороз
Из глухих урочищ -
На барометре прогноз
Холода пророчит.
Затянулись коркой льда
На реке купели,
Где крещенская вода
С удалью кипели...
Завтра будет новый день
В мареве тумана.
Хороша зимой Тюмень -
Честно, без обмана!

Вот и встретились пингвины
В лучшем городе Земли,
Убедясь в дороге длинной,
Что нигде им не найти
Краше, чем сибирский город
С чудным именем Тюмень,
Где медведи важно ходят
К людям в гости каждый день,
Где с восторгом ребятишки
Их встречают у ворот,
И случаются, как в книжке,
Волшебства под Новый год!

Когда ещё рассвет чуть брезжит,
И не погасли фонари,
На улицах пустынных свежесть
Сквозит предчувствием зари.
Скучают редкие машины -
Безлюдна ранняя Тюмень.
Как долго я искал причины,
Чтоб вместе встретить новый день!

В сплетеньях труб, скрещеньях лестниц,
В колоннах, устремлённых ввысь,
Течёт тягучая, как вечность,
Энергия земных темниц.
И ускоряется вращенье
Вокруг раскрученной оси
Рабочей нефтяной Тюменью
Планеты, мчащей что есть сил.

С елисеевских прилавков
До сельмага за углом
В очереди по порядку
Мы стояли день за днём.
И в любой тьмутаракани,
Сдвинув шапку набекрень,
Покупатели читали
Буквы на весах - Тюмень...
Годы быстро пролетели,
Нет былых очередей.
И весы, что из Тюмени,
Отнесли давно в музей.
Но, как было в жизни прежней,
Год за годом каждый день
На весах для дел полезных
Взвешивает нас Тюмень.

Опустела Тюмень, обезлюдели скверы,
На дорогах иссякли потоки машин.
Шумный город затих в ожиданьи премьеры
В небеса устремлённых волшебных вершин.
И проснутся смычки скрипок, сбившихся в стаю,
Белый лебедь рояля поднимет крыло.
Лёгким взмахом руки быстро ноты листая,
Дирижёр во всю ширь улыбнётся светло.
Отразится закат на трепещущих окнах,
Капнет звонкою каплей последний аккорд.
Облака, разметавшие в небе полотна,
Гром оваций дождём шелестящим сотрёт.

Косым дождём в лучах фонарных
Зачёркнут неудачный день.
И отражается в асфальте
Ночных тревог густая тень.
Включают красный светофоры,
Удерживая за рукав
Спешащих по домам шофёров.
Жизнь замирает до утра.

От жары круги в глазах
По асфальту пляшут.
Раскалились небеса
Над Тюменью нашей.
Гнутся даже фонари,
Как из пластилина...
В лучшем городе Земли
Лето наступило.

За куполами Троицкого храма
Свеча заката с воском облаков
На полке горизонта догорала
В тумане затюменских берегов.
Вечерних улиц трепетные руки
Тянулись к небу пламенной мольбой,
Чтоб ночь густеющей разлуки
Не разделяла нас с тобой.

В краю нашем милом, суровом, холодном
Английские буквы совсем ни к чему.
Вот я их пакую в посылки на Лондон.
К своим. Там, глядишь, пригодятся кому.

Картонка, бечевка, сургуч... усмехаюсь-
Я чуждую речь понимаю с трудом -
Когда восклицают: - Вот это Пентхауз!
- Да что вы городите? Это же дом.

Хоть мне возражают, мол, стильно, красиво.
Я снова депеши с посылками шлю,
Что я и язык-то английский люблю.

Не думаю, будто мы все поумнели,
Собрав англизизмов большой урожай,
Ведь мы тут в Тюмени живём по Тюмени.
- Ты сам англичанин, без букв приезжай.

Валяй! Тут у нас не какой-нибудь остров,
Знобит, потеплее спецовку одень.
Найти нас? Так это совсем уже просто -
От Гринвича восемь часов и Тюмень.

Славим, любим и лелеем
Именинника. Ура!
Милый город, с юбилеем,
С Днём Рождения, Тура!

Не воюем, не кочуем
Есть у нас просторный дом
И братаемся с Кучумом,
И гуляем с Ермаком.

Всё родимое, всё наше,
Здесь Отеческая сень.
Всех милее ты, всех краше
Наша Матушка - Тюмень!

Библиотека Пушкина внизу,
А здесь такой радушный, тёплый дождик
В лесу антенн - нелепейшем лесу -
Стучит в этюдник:
«Открывай, художник!

В свинцовых тубах радугам темно,
Но, что ты на сей раз задумал, Миша?
Тугое словно небо полотно.
А что на нём?
А почему на крыше?

Схватить момент - вот наше ремесло,
Пока на время не напялят маску,
Тебя высоковато занесло,
Зато идёт картина
Как по маслу».

И Зарека за речкой разлилась,
И по реке от куполов блестяшки.
И даже грязь на улице - не грязь,
А золото
С двенадцатиэтажки.
И на палитре дождик отплясал.
Художник, в волю краски распуская,
Библиотеку Пушкина писал
С ресниц дождя.
Вот это мастерская.

Небо к осени высохло – гнутая, звонкая щепка.
Занавески на лужах осенних задёрнулись льдом.
Ржавый гвоздь в эту улицу впился надёжно и крепко.
Я пройду по тюменской Москве, я потрогаю дом.

Я пройду по тропинкам, в которых таятся секреты –
Битых чайников, блюдец и кружек цветастый фарфор,
Крылья крыш перекрашены осенью, нежно согреты,
Я пройду по московской Тюмени, потрогаю двор.

Задыхаясь, выводит мотив граммофон водокачки,
Здравствуй, маленький остров далёких находок-потерь,
Я железную песню ворот растолкаю от спячки –
Разбужу колыбельную кованых дедом петель.

Цепь-ворчунья замолкла – мертва без собачьего лая.
Клички всех своих псов позабыла и каждый их клык.
Двор, как в блёстках, в слезах из серебряных глаз Николая,
Что навеки в червонец вчеканил свой царственный лик.

Моя родина – просто вот этот домишко,
Где на солнышке греется плюшевый мишка.
Моя родина – небо над двориком нашим,
Где мы с мамой парящему облаку машем.

Эта улочка, что на задворках вокзала,
Тракт Московский берет этих башен начало.
Эта площадь Центральная с майским парадом.
Град Тюмень! Я горжусь этим солнечным градом!

Нивы, пашни, тайга, и просторы, и шири.
Моя родина – это богатства Сибири.
То снега выше крыши, то ливни косые.
Моя родина – крепкая наша Россия.

Моя родина – трезвость, семья и друзья.
Моя родина – просто планета Земля.

В Тюмени рубят тополя –
Необъяснимо, без причины…
А мимо свежих пней пылят
В машинах скучные личины.
Бросают равнодушно взгляд
На то, как, молчаливо-строги,
Смерть принимают тополя
У кромки городской дороги.
Не вздрогнет в ужасе земля,
Рыданьем небо не прольется…
В Тюмени рубят тополя –
Что от Тюмени остается?

Тюмень пригрелась и растаяла,
Как женщина от ласк обманных...
Утрами пасмурными стаями
Плывут над городом туманы.
Плывут кораблики бумажные,
Как зачарованные странники.
Кивают им многоэтажные
Не затонувшие «Титаники».
Плывут бродяги беспечальные,
Лишь ветра вечные поклонники,
А им завидуют отчаянно
Цветы на теплых подоконниках.
А люди одеяла ватные
Терзают до изнеможения
И отчего-то непонятно им
Туманов вечное движение.
Они в постелях жарких корчатся,
Для лени ищут оправдание
И отчего-то им не хочется
Познать секреты мироздания.
И отчего-то им не хочется
Взлететь туда, где утром рано
По небу в гордом одиночестве
Плывут над городом туманы.

Мне нравится дождь, зарядивший с утра, –
Солидный, ленивый, немного усталый...
Шныряют, подобно мальчишкам, ветра
В промокших насквозь полусонных кварталах.

Должно быть, циклон осчастливил Тюмень,
А мог бы пройти незамеченным мимо...
За окнами бьется на пиксели день,
Как будто не слишком удавшийся снимок.

Но мы с непогодой – по-свойски, на «ты»,
Не прячем под крыши сибирскую удаль.
И серую морось взрывают зонты
Подобием малым цветочного чуда.

Тяжким грузом за плечами – скатки.
Кандалами на ногах – кирза.
– Что, устали, дочки?
– Мы в порядке!
Только солнце… Только пот в глаза…

Лето. Фронт натянут, как пружина.
Слишком много брошено на кон.
Пешим строен топает дружина –
Санитарный женский батальон.

Ну, какие их позвали трубы?
Им теперь не до девичьих чар –
Сушит нецелованные губы
Беспощадный полудневный жар.

– Вы откуда, дочки?
– Из Тюмени.
И еще оттуда два часа…
А в степи – ни деревца, ни тени.
Оседает пыль на волосах.

– В школу приходили из райкома…
Комсомольский выступал вожак.
Говорил: сидеть не время дома!
Слишком близок и опасен враг!

Говорил, что хочет взять с наскока
Немец славный город Сталинград.
Мы ушли с последнего урока…
– И куда же?
– Да в военкомат…

– Вот глупышки! Рано вам в солдаты!
Доучиться – и куда с добром.
– Мы потом получим аттестаты.
Вот с войны вернемся… Всё – потом.

Триста верст – идет, идет пехота.
Марш-бросок, а после – сразу в бой.
Им такая впала работа –
Не искать ни славы, ни почета,
Заслоняя родину собой.

Боевые сводки без истерик
И без слез ведут сухой подсчет:
Наши безвозвратные потери…
И еще потери… И еще…

Комсомолки, им бы помолиться!
Может быть, тогда б спас Господь
В той степи, где некуда укрыться
От винца, взрывающего плоть…

И лежат в земле у Котлубани,
Встретив свой последний, судный день,
Санитарки Варя, Таня, Аня –
Из сибирских дальних деревень.

Жизнь была короткой. Смерь – напрасной?
Так ли, нет – судить не вам, не мне.
Просто жаль их – юных и прекрасных
Девочек, убитых на войне.

В автобусе пахнет носками и потом.
И шерстью овечьей – от мокрых пальто...
Обычное утро. Тащусь на работу
Не в личном, увы, – в коллективном авто.

Стоим. Возмущенно ругаем заторы.
Опять опоздаем! Спеши-не спеши...
Железным цунами вливаются в город
Цветные потоки ревущих машин.

Унылое утро. Унылые краски.
Еще одно лето подходит к венцу.
Случайное солнце нечаянной лаской,
Как острым клинком, полоснет по лицу.

Чужой, нелюбимый, безрадостный город...
По капле – всю жизнь разделила с тобой.
Ты взял меня , будто как крепость, – измором,
А стал, так бывает, наверно, – судьбой.

Что такое моя Тюмень
Ночь зимою,а летом день
Всех лесов её и болот
Обойти не сумеешь в год
И столицей деревень
Называли раньше Тюмень

Ты унты надень,надень
За сто городов,за сто деревень
Хочу в Тюмень,хочу в Тюмень
Хочу в Тюмень и лечу в Тюмень
Но я пою не про ту Тюмень
Где домов стооконных тень
А про ту Тюмень,где олень
На рогах поднимает день
И горит на снегах живых
Круговой огонь буровых
Тюмень

В этом синем краю моём
Каждый день вырастает дом
Здесь земля в нефтяном соку
И завидует ей в Баку
И не знал,что за край Тюмень
А это просто завтрашний день
Тюмень

Вот и снова в Тюмени весна,
Снова яблони в белом цвете!
Как же здорово, что есть она,
И это чудо на белом свете!
А вокруг благоухает всё,
Валит с веток снегопад лепестковый!
Ах, Тюмень! Как люблю я её
И наряд её майский новый!
А за яблоней сирень зацвела,
И с ума её запах сводит!
Вся Тюмень вчера белой была,
А сегодня в сиреневом ходит!
И опять благоухает всё!
И у города наряд опять новый.
Ах, Тюмень! Как люблю я её,
Её улиц цветные обновы!

По тюменским пройдусь я улицам,
В свете уличных фонарей.
Там, где вечером в парках целуются,
Прижимаясь тесней и тесней!

По знакомым пройдусь тротуарам,
У горящих неоном витрин.
А потом тюменским бульваром
Поброжу я без всяких причин.

Город ярко сияет огнями,
Создавая игру теней!
Я по набережной под фонарями,
Прогуляться хочу скорей.

На мосту постою «влюблённых»,
И на город с него погляжу.
Весь в огнях он в реке отражённый,
Про него я стихи сложу.

В Александровский парк загляну,
Где с утра женихи и невесты.
Старый парк, много лет ему.
Здесь когда – то звучал оркестр.

Надышаться всей грудью хочу
Я вечерней прохладой Тюмени!
Посижу просто так, помолчу,
Запах сладкий вдыхая сирени.

Мой вечерний неоновый город,
Я горжусь твоей красотой!
Здесь всегда я душою молод,
Видя сотни огней над рекой.

И на заре, и в солнечный закат,
Когда дурманит аромат сирени
И так пьянит черемуховый сад.
Я прохожу Текутьевским бульваром,
А на скамейках нет свободных мест –
Сидят в обнимку молодые пары...
Тюмень, Тюмень!
Ты – родина невест.
Ты научила жить наси трудиться,
И воспитать достойных сыновей.
У нефтяного царства ты – царица,
Ты мать для всех ямальских королей.
Тебя прадеды наши возводили,
Чтоб куполам твоим вовек сиять...
Тюмень, Тюмень!
Ты – ягодка Сибири,
Я не могу тебя не прославлять.
Идут года, становишься ты краше –
Так расцвела, что глаз не отвести...
Тюмень, Тюмень!
Ты – рук творенье наших,
Цвети, Тюмень любимая, цвети.
Не итальянка я и не полячка.
Моя обитель – Святая Русь!
Я – россияночка, я – сибирячка,
И я, Тюмень моя, тобой горжусь!

Мой город над Турою,
В тебя я влюблена.
Любуюсь я тобою,
Прекрасней нет тебя.

На свете нет светлее,
Уютней уголка.
И тем ты мне милее,
Что связь с тобой тонка.

В Тюмени ярче звезды
И солнца луч теплей.
Нет, никогда не поздно,
В любви признаться ей…

Люблю в тебе, мой город,
И скверы и мосты.
В любое время года
Великолепен ты.

Со мной поспорить может,
Конечно же, любой.
Нет ничего дороже,
Чем город твой родной!

Средь домов и берёзок унылых,
Среди мрачных дремучих лесов
Этот город уютный и милый
Удивляет суровой красой.

Здесь домов современных фасады
Уживаются с древней резьбой,
И хрустальных фонтанов каскады
Серебрят небосклон голубой.

Здесь под стать европейским столицам
Ярко светят огни площадей.
А у жителей добрые лица
Настоящих надежных людей.

Нефть и газ магистрали разносят
От Москвы до глухих деревень.
С уваженьем в стране произносят
Это звучное слово - Тюмень.

В мире знают свершения наши.
Этой славой тюменцы сильны.
С каждым годом становится краше
Нефтяная столица страны!

Город призраков, не заметных для масс.
Ещё витает в воздухе завод пластмасс.
(Круглая баня едва спаслась).

Недалеко от реки, в историческом центре,
На ладан дышит призрак Спасской церкви.
Колокола гремят, что цепи.

Речной вокзал красного кирпича
Заселили: земля-то была ничья –
Никого ни в чём не уличат.

Раковинами высохших моллюсков
Дома деревянные на Сургутской.
В них вещи – тени хозяев. В нагрузку.

А на Центральной площади, хотя ещё не призрак,
Указывает путь и высится капризно
Напоминанием о чужой отчизне
Дымка давняя призрачных времён,
Идей, пространств, несостоявшихся похорон.

Город двуликий, на всех парах
В тебе проступает Чинги-Тура.

Город сибирский, ты маху дал:
Всё-таки ближе тебе Урал.

Многоэтажки выше ползут.
Видишь конурки домов внизу?

Город-загадка, тебе под стать
Буду монету в воздух бросать:

Раз оборот, два оборот...
Каким мне увидеть тебя повезёт?

В тополях остановилось время,
Свило гнёзда в густоте листвы.
И богатырей могучих племя,
Словно на постах сторожевых,
Охраняет каждую могилу,
Каждый крест, который в землю врос,
Звёздочку, ведь здесь когда-то было
И бывает очень много слёз.
Но теперь тоскуют не родные,
Вдовы и сироты слёз не льют,–
Здесь стекают струи дождевые
И ручьи весенние бегут.
Тихий мир высокою оградой
От живых потомков отделён.
Жителям его уже не надо
Высочайших званий и имён.
Им давным-давно неинтересно
Слушать шум и гам житейских битв.
Всё для них отныне бесполезно,
Кроме чьих-то пламенных молитв…

Этот город стрижей, свиристелей
И туманов, и мглы над Турой
По утрам, как дитя из купели,
Под простынкой небес голубой
Так безгрешен и нежен, и кроток,
Беззащитно, беспомощно мил.
Соткан весь из мгновений и тропок,
По которым ты с детства ходил.
Но уже не похожий на прежний,
А цветущий как новый цветок,
Этот город мечты и надежды
От рыданий незримых промок.
Плачет он, что не все его дети
Осчастливлены жизнью вполне
И что даже при мирном рассвете
На невидимой гибнут войне.

В брусничном киселе заката,
Уставшая от суеты
И полем бывшая когда-то,
Ты не теряешь красоты.
Пусть по тебе, сбиваясь, мчатся
Автомобильные ряды,
Ты, может быть, дорога к счастью
И избавленье от беды.
Как будто бы на поле брани
Здесь поутру спешит народ,
На остановках – и собранье,
И эшелона ждущий взвод.
Монументального пейзажа
Смягчает строгость сквер, и там,
Как часовой, стоит на страже
Всего живого новый храм.
А в небесах вершится чудо:
Под щебет светофоров, свист
Спускается невесть откуда
День новый, как кленовый лист.

Ни стук хлопушки по ковру
(Морозным вечером столь ясный,
Что этот звук не по нутру,
Как будто жизнь прошла напрасно),
Ни шум мотора во дворе
Хрущёвки чьей-то новой тачки
(К Познанью мира детворе
Привычно-жалкие подачки)
Не отличают город мой
От тысячи таких же рыхлых –
Идешь ли с «Маяка» домой
Или же дома тянешь мысли
О том, что это место - дно,
Где просто весь рельеф знакомый,
Твой мозг и «микраши» - одно,
А «Оборона» - икс искомый.
Вид Зареки: простор саднит,
Как будто там - за окоёмом
Откроется чудесный вид,
Где воспаришь освобождённый
Из этих уличных сетей –
Хорош для старта «мост влюбленных»
И монастырских голубей
Сопровожденье, удивлённых.

На живую нитку шитые
Пораскинулись кварталы,
Мостовыми перевитые
По случайному лекалу.

Слуховых окошек мороки
Выпускают птиц на волю,
Схватит ветер крепко под руки
И толкает в чисто поле.

Но шнуровкой переулочной
Ты здесь накрепко обвязан,
Местоположенью булочной
До конца времен обязан.

И сопротивленья ярого
Бесполезны трепыхания-
Поведешь локтем и карою
Станет улицы зияние!

Над Турой торжественно и строго
Рвется в небо колокольный звон.
Ты спешишь привычною дорогой
В город, где когда-то был рожден.

Где зимой на лыжах мчался с горки
И встречал рассветы на реке
И из школы редкие пятерки
Приносил в измятом дневнике.

Ты пройдешь по новомодным плитам
Средь уютных чистеньких аллей
Загрустишь, как по друзьям забытым.
Не найдя знакомых тополей.

И как будто заново откроешь
Над Турой летящий медный звон.
И поймешь, что сам чего-то стоишь
Только оттого, что здесь рожден.

С каждым днем дорог все больше будет,
Белый пух тюменских тополей.
Хорошо, что на Земле есть город –
Добрый город юности твоей.

Допотопный зарековский быт.
Дух бревенчатых осевших улиц.
Время здесь калиткою скрипит
И бредёт, как будто бы ссутулясь.
Всё им обуючено уже,
Без сучка обжито, без загвоздки...
Оттого и хорошо душе —
Здесь она мудра по-стариковски.

Зело премудро мир устроен!
И связь всего со всем, и вязь
Живых узоров и устоев,
И мы любуемся, дивясь.

И к легким очеркам видений
Приводит на Ершова гений,
И заплескалась в пенной зге
Черноволосая Сузге.

А дальше больше озарений
И восхитительно зело:
В столбах медвяных испарений
Встречает нас Тюмень-село.

И мы глядим с восторгом детским –
Сияет радуги хомут,
И Менделеев с Достоевским
По Царской улице идут...

Когда закат уже не за горами,
А гор и нет - есть храм Петра и Павла,
Есть Троицкий суровый монастырь
В кайме златокипящего оплава –

Тогда на всю зареченскую ширь
Поверх стальных мостов и под мостами
Течет янтарь убогими дворами
По однобоко высвеченным крышам,

По хлипким деревцам над головой;
И лай собак, и стук калиток слышен...
По хитроумным улочкам-проулкам,
Старинною истлевшею резьбой;

И где-то мать скликает ребятишек,
И где-то песнь затягивают гулко
За фабрикою овчинно-меховой...

Над речкою Турой.
Текущей на восток,
Любимый детворой
Качается мосток.
Сиди на нем рисуй
С утра - хоть целый день –
Сибирскую красу
Боярыню Тюмень.
И дымчатость кустов,
И взвоза крутояр,
И золото крестов,
И смех влюбленных пар...

По Туре потатур пробежал,
Тропку бледную вытоптал, мал.
По Туре аки тур проскакал
Лыжник Дима, дымящий оскал.
Там — на санках съезжали бойцы,
До стремнины летя, храбрецы.
Там — рабочий на стройку прошёл,
Заработаю к празднику, мол.
Много-много следов на Туре
Разглядишь с высоты в январе,
По мосту подвесному идя,
Удивляясь всему как дитя.

Я по Зареке бродил —
Луговой, Береговой...
У воды податлив ил,
Чуть подёрнутый травой.

Обнажает ложе дна
Ближе к осени Тура.
Снизу вверх Тюмень видна
Как широкая гора.

Люд по ней снуёт, вихря
Неба облачную ширь.
Словно три богатыря,
Нависает монастырь.

Вот и здесь, в его тени,
Не спеша поёт душа —
Хоть всю жизнь куплет тяни,
Как прогулка хороша!

И не жаль, что далеко
От меня гуляешь ты,
Смыты вечною рекой
Наши бренные следы...

В клюве долька огня –
Ночь присела на стрехи.
Перекличка дворняг
Прервалась на полбрехе.
И раззявилась немь
На окрестные версты.
И Тюмень, как таймень,
Поднырнула под звезды.
Скрипнул тополь двойной,
Сонно чмокнули губы.
«Проходи стороной!», –
Шепчут древние срубы.
Кто-то темный впотьмах
Вышел в темные нивы
И, как будто Ермак,
Смотрит вдаль прозорливо...

Ты становишься больше и краше
С каждым годом и с каждым днем,
И все лучше в городе нашем
Мы – твое население – живем.

Как прекрасны скверы и парки,
Твои площади и мосты,
Раздаешь цветники, как подарки,
Исполняешь любые мечты.

Очень много в Тюмени банков.
Это значит, что бизнес растет,
Что в порядке дела олигархов,
А торговля в гору идет.

И повсюду дома-новостройки –
Для грядущих семей уют,
Потому что за нами потомки
В этот край благодатный придут.

Здесь живут в согласии, дружно
Люди разные речью, наружно,
Но и с юга, и с севера люди
Одинаково город свой любят.

Вера вновь владеет умами:
Церкви высятся над домами,
Слышен их колокольный звон,
Проникает всем в душу он.

Отмечаешь ты праздник пышно,
Разнося ликованье и смех,
Но веселье не будет лишним,
Если радость приносит успех!

Поражаешь приезжих сразу
Ты своей необычной красой.
Край, богатый нефтью и газом,
Будет вечно под этой Луной!

Над Тюменью встает рассвет.
Занимается новый день.
С добрым утром, мой город родной!
С добрым утром, моя Тюмень!

Триколорный российский флаг
Гордо реет то там, то тут.
Новостройки вокруг тебя,
Как грибы, что в лесу растут.

Если руки привыкли к труду,
То работу, иди, выбирай.
Город примет с любовью тебя,
Если хочешь, давай, приезжай.

Каждый знает, и стар и млад,
Люди дружно в Тюмени живут.
И на разных, здесь, языках,
Они песни свои поют.

В песнях тех прославляют Тюмень,
И Сибирь, и весь край мой родной.
Прославляется славным трудом
Весь народ его трудовой.

Много разных в стране городов,
Знаем все их от «А» до «Я».
Только лучше, чем город Тюмень,
Не найдете мои друзья.

Родной мой край! Тюменские просторы!
Леса, луга и блеск озёр и рек!
Ты в самом сердце доблестной России,
И лучше края в целом мире нет.

Твои поля, их взором не окинуть.
Твои леса, попробуй их пройди.
А нефть и газ? А люди, здесь какие!
Здесь верят в светлое, что ждёт нас впереди.

Пасут стада оленеводы в тундре.
Спешит рабочий утром на завод
И я смотрю, как в сердце у России
Над моим краем солнышко встаёт.

Тюмень вновь дышит новизною,
Надела праздничный наряд.
Народ не испугался зноя -
С детьми на праздник все спешат.

Вновь парки, площади и скверы,
Чтоб людям стало веселей,
Припомнив лучшие манеры,
Встречают радостно гостей.

«Цветной бульвар» - там смех и песни,
И «Технопарк» не отстаёт…
И мчится радость в поднебесье -
Ликует наш честной народ!

Несёт Тура спокойно воды,
Блистает в кружеве мостов,
Здесь льются песни с теплоходов -
Звучат мелодии стихов.

Наряжен берег правый в мрамор,
А левый - в зелень разодет,
Шлёт колокольный звон из храмов
Незабываемый привет...

Ночное небо над рекою
Взорвёт салюта звездопад,
И отразится над Турою
Тюмени праздничный наряд.

1.
Над Тюменским простором
Солнце в небе встаёт,
Золотыми лучами
Осветив небосвод.
Припев:
Отражается в реках
Небосвод голубой.
Край родной наш
Тюменский,
Мы навеки с тобой!

2.
В сорок первом, военном,
К нам в страну вторгся враг.
Одержали победу,
Водрузив красный флаг.
Припев:
Сколько их в нашем крае:
Вдов, невест, матерей,
Не дождавшихся с фронта
Сыновей и мужей!

3.
Край Тюменский богатый
На людей и дела.
В нашем крае природа
Нефть и газ нам дала.
Припев:
Сколько разных историй!
Все традиции чтим,
А историю края
Мы все гордо храним.

4.
Над Тюменским простором
Солнце в небе встаёт,
Золотыми лучами
Осветив небосвод.
Припев:
Зеленей, край родимый,
Хорошей с каждым днём!
Мы о крае Тюменском
Свою песню поём!

На юге нашей Западной Сибири
Среди лесов, полей и деревень
Становится всё краше, выше, шире
Мой славный город - город мой, Тюмень.

Я здесь живу. Я выросла в Тюмени.
Здесь я училась. Здесь мои друзья.
Не испытав смущения ни тени,
Скажу: «Тюмень - ты Родина моя!»

Куда бы ни пришлось мне вновь поехать,
Где только не придётся побывать,
Спешу назад, в любимый добрый город,
Его увидеть, встретиться опять.

Тебя люблю, родной мой, славный город,
Люблю бродить по скверам, площадям.
Цвети и зеленей, ты сердцу дорог,
Своей любовью долг тебе отдам!

Юный Моцарт бегал по Тюмени,
Плакал в переходе, где поют,
Приносил на нищенский обменник
Рукопись весеннюю свою.

А Тюмень – богаче и прелестней,
А в Тюмени – блеск и кутерьма.
А из окон дома мчалась песня:
«Мама Люба, я сошла с ума».

За белые березы,
Что стройный стан
Склоняют на ветру
К земле, где опадают утренние росы.

За пенье птиц,
За шелест трав,
Над небо над тобою,
За яблони в цвету,
Что ароматами весны
Наполняют улицы твои.

За детский смех,
За улиц шум,
Огни ночные, суету,
И за осенний листопад,
Где листья желтые кружась,
Под звуки вальса, тихо опускаясь.

На мост влюбленных,
Где соединяются сердца,
Где свадьбы шумные играют,
Невесты в белых платьях не спеша,
Букет на зависть всем кидают.

За снег, что белым одеялом
Тебя укроет он в ночи
На утро ты еще красивей стала
В серебряном наряде вся блестишь.

Расти, и процветай, моя Тюмень!
Живи, дыши, в садах весенних утопая,
Сердца народа своего,
К себе любовью наполняя.

Старинные дворы моей Тюмени –
О них я в жизни часто вспоминал.
Как годы незаметно пролетели
С тех пор, как пацаном я в них играл.
Друзья, походы, первая любовь,
Рожденья, свадьбы, проводы, разлуки...
Я здесь, как прежде, слышу вновь
Ушедших лет серебряные звуки.
Пройду дворами словно через годы,
Как будто струн коснусь души своей,
Оставив повседневные заботы
Воспоминанию счастливых дней.
Придет весна, и талыми снегами
Ручьи навстречу солнцу побегут
Старинными тюменскими дворами,
Что память детства свято берегут.